аж уши заложило, в библиотеке ему бы работать. Нахрен этого старика, пусть сам спасается, коли так уверен в своих силах. Но аура мощная, на уровень 4–6 тянет, точнее пока не получается определить. Я удержал намеревавшуюся броситься вперед Химари. Стараясь не шуметь, мы покинули зал кинотеатра. Женщина у входа все также стояла с приклеенной улыбкой.

— Химари, это у нее не навсегда, я надеюсь?

— Нет, милорд. До получаса, в зависимости от силы воли.

— Ясно. Валим. То есть, отступаем. Стратегически и дисциплинированно.

Мы быстро спустились вниз, старательно минуя группы рыскающих сотрудников четвертого отдела. У выхода нас перехватил давешний знакомый деда:

— Амакава-сан, вы нашли е-кай? Где?

— Да. Как есть, «вредный старикашка». По всему зданию бродит. Найдете, отлупите его хорошенько.

— А как же вы…

— У меня еще есть дела на сегодня. До встречи.

Перед тем, как покинуть TownBell, я успел услышать брошенную кем-то из сотрудниц фразу: «…с такими страшилищами ходит…».

Глава 13

В такси я тихо спросил у Химари, сидящей со мной на заднем сидении:

— Слушай, а как у охотников с соблюдением человеческих законов? А то вот так бумажку прилепишь охранникам в банке — бери не хочу.

— Все просто, милорд. Коли для сражений с аякаси — можно хоть к императору врываться во дворец. А коли для себя — Якоин не дремлет. Слыхала, после них нераскрытых дел не остается.

Печально, но вполне логично. Следующая ближайшая отметка носила весьма информативную приписку «Фу волосы». Фу — это имя или выражение своего отношения? Не будем пока тревожить Гинко звонками, сами разберемся. Таксист высадил нас возле обычного четырехэтажного квартирного дома. На первом этаже располагался продуктовый магазин и салон красоты, привлекающий яркими витринами и плакатами.

— Наверху, милорд, — понюхала воздух бакэнэко. — Но думаю, приметили они нас. Слишком ваша аура сияет.

— Ясно. Ну пойдем знакомиться.

Вход на крышу с четвертого этажа был закрыт, но один удар Ясуцуны исправил это недоразумение. Мы осторожно высыпали на крышу, заполненную почему-то щебнем. По углам стояли кадки с деревцами — видно было, что на крышу частенько заходят. А в дальнем конце стояла деревянная беседка, сейчас занятая тремя… четырьмя существами. Тянуло чем-то приторным. Не боятся нас, это плохо. Мы приблизились: чуть впереди кошка, Айя сзади меня.

Ба, да они ж бухие! Алкоголем разило за десяток метров. Слева на скамейке сидела красивая молодая девушка в традиционном кимоно голубого цвета. Длинные пышные фиолетовые волосы на конце окрашивались ярко-красным и собирались в пучки с крючками. Рядом с ней лицом на столе лежала девушка с еще более длинными черными волосами в каком-то светлом длиннополом платье. Справа же на скамейке развалилось стремное существо — с женской головой и руками, но со змеиным телом и хвостом вместо ног. Ее темные волосы словно маленькие червяки дрыгались из стороны в сторону. Четвертый собутыльник являл собой какое-то непонятное животное — ростом по колено, с узловатыми когтистыми руками и длинным острым птичьим клювом. Сейчас это существо стояло на столе и с трудом удерживало большую бутыль, наполовину заполненную жидкостью явно алкогольной принадлежности. По-видимому, птица стояла на розливе.

— Оу, охотник! Выпьешь с нами, и-и-к?! — проговорила змея с улыбкой, полной кинжальных зубов.

— Что за сборище алкоголиков и тунеядцев? — спросил я Айю.

— С волосами-крюками — хари-онна, с ней — футакуччи-онна. Змееженщина — нуре-онна, с бутылкой — кама-кири.

Память Юто что-то такое выдавала по ассоциациям, но мутное и недостоверное. Понятно одно. Фу — это не имя, фу — это «Фу-у, волосы!». Все три женщины-аякаси имели длинные шевелящиеся прически. Хари-онна держала парой своих крюков плошку с прозрачным саке.

— Какой приятный молодой человек, — грудным голосом пропела хари-онна, чуть распахивая кимоно и оголяя край соблазнительного бюста.

— Ныя-я-я! (убью!) Прикройся шмакодявка! — зашипела бакэнэко.

— Тихо вам!

— А-э, что такое? — подняла заспанное лицо футакуччи-онна. — О, парниша, хочешь классный ми*** тебе сделаю?

Аякаси повернулась к нам затылком, волосы на голове разошлись в стороны, являя вторую огромную пасть, полную острых зубов.

— Жрать! Хочу жрать! — громко заявило дополнительное ротовое отверстие футакуччи-онны. Твою налево! После такого реально импотентом можно стать.

— Ах ты ма*** волосатая, как с милордом разговариваешь? Сейчас налысо остригу вас Ясуцуной! — натурально взъярилась кошка, раскрывая свою демоническую ауру и вытаскивая катану.

— Тише, Химари, — остановил я без особого энтузиазма. Что-то совсем не уважают охотников местные.

Однако результат был впечатляющим. От ауры бакэнэко аякаси в беседке встрепенулись, подобрались и даже частично протрезвели вроде бы. Существо кама-кири грохнулось в обморок. Ценную бутыль успела подхватить хари-онна своими волосами.

— Дамы, позвольте представиться, Амакава Юто к вашим услугам. Сейчас у нас не так много времени для разговоров, но как-нибудь мне бы хотелось с вами побеседовать.

— Что тебе надо, охотник из клана Амакава? Пришел прогнать нас?

— Нет. Ко мне поступила информация, что вами заинтересовался четвертый отдел. Вам следует сменить место попоек. И не нападайте на людей. Узнаю, сотру с лица земли. Все ясно?

— Более чем, — обронила змеиная нуре-онна. — Не твоя ли оками здесь недавно вынюхивала, экзорцист?

— Да-а, в общем, произошла утечка информации из моего клана. По возможности передайте знакомым, чтобы сменили места обитания.

— Мы поняли. Меня зовут Амамия. Тебе налить, Юто-сан? — спросила хари-онна, наиболее привлекательная из троицы. — Присоединяйся, мы не съедим тебя.

— Хсшас-с, — раздалось кошачье шипение.

— Я пас. Смотрите, как бы вас самих не съели. Если что, обращайтесь.

Когда мы спускались по лестничному пролету, Химари заметила:

— Надо было проучить их, милорд. Аякаси токмо силу уважают.

— Пожалуй, ты права. Но нам еще кучу мест надо объехать.

Следующим пунктом назначения оказалось медицинское учреждение среднего пошиба с пометками к двум аякаси: «марлевый стручок» и «несет спиртом». Мы с Химари еще не выйдя из машины почувствовали, как несколько аякаси улепетывают со всех ног прочь от нас.

— Милорд, убегли… — выказала очевидное кошка.

— Мда. Поехали дальше тогда.

— Амакава-сама, — неслышно подкралась Айя. — Как мне кажется, лучше если мы с Химари сами оповестим аякаси. Вашу ауру видно издали.

— Вы правы. Сейчас не лучшее время для тренировок в скрытности, — я устало размял спину. — Химари, покажешь мне потом, как прятать ауру.

— Няэ! (есть!)

— Так, смотрите. Улыбающейся рожицей показаны условно добрые аякаси, насколько я понял. Восклицательный знак — значит сильные. Перекрещенные кости — злобные аякаси, к ним можете не ходить, пусть четвертый отдел разбирается. Грустная рожица — другие охотники, к ним тоже не лезьте. Айя, тебе карту оставить?

— Я перепишу часть адресов слабых аякаси, карту отдам Химари.

— Окей. Вы сами или вам такси вызвать?